В 2022 г. российский рынок труда пережил сразу несколько шоков. Прежде всего введение санкций, уход западных работодателей и как минимум две волны релокации. Острого кризиса удалось избежать: безработица в конце прошлого года и начале нынешнего находилась на рекордно низких уровнях. Но в 2023 г. рынок труда ждет активная адаптация к сложившимся условиям. Во-первых, более ярко проявятся эффекты, связанные с релокацией. Во-вторых, структура и модель занятости будут меняться по мере трансформации экономики, которая в этом году вступит в активную фазу. «Ведомости» разбирались, какие риски и тенденции станут главными для рынка труда в 2023 г.

Дефицит кадров

Ключевая проблема 2023 г. для российского рынка труда – острая нехватка квалифицированных кадров. Косвенно об этой проблеме свидетельствует рекордно низкий уровень безработицы. Согласно последним данным Росстата, в ноябре показатель обновил исторический минимум и снизился до 3,7%.

Проблема нехватки кадров считалась ключевой еще до начала спецоперации. Например, председатель ЦБ Эльвира Набиуллина называла дефицит квалифицированной рабочей силы одним из двух главных рисков для российской экономики (вторым была низкая мотивация частных инвесторов) еще в начале 2022 г. После февраля прошлого года российский рынок труда пережил как минимум две волны релокации: весной, после старта СВО, и осенью, на фоне частичной мобилизации.

В декабре в пресс-релизе ЦБ, опубликованном после последнего в году заседания по ключевой ставке, дефицит кадров вновь был отдельно отмечен как ключевой риск. «На текущем этапе возможности расширения производства в российской экономике в значительной мере ограничены состоянием рынка труда. Безработица обновила исторический минимум. На фоне последствий частичной мобилизации во многих отраслях усиливается нехватка рабочей силы. В этих условиях в них ускоряется рост реальных заработных плат, который может опережать рост производительности труда», – говорилось в публикации регулятора.

По данным опроса крупнейших компаний, проведенного в октябре прошлого года Российским союзом промышленников и предпринимателей, в моменте частичная мобилизация не создала проблем с кадрами большинству организаций: 60% работодателей не заметили влияния мобилизации на обеспеченность рабочей силой. Но в будущем эффект будет нарастать. 60% респондентов ожидают усугубления дефицита кадров из-за влияния мобилизации на рынок труда.

Результаты опроса производственных предприятий, опубликованные лабораторией конъюнктурных опросов Института экономической политики им. Гайдара в октябре, показали рекордный кадровый голод в промышленности. Согласно данным опроса, показатель баланса оценок достаточности кадров по итогам месяца оказался в глубоко отрицательной зоне: разница между ответами «более чем достаточно» и «менее чем достаточно» составила 28%.

Кадровый голод в промышленности был вызван оттоком кадров в результате как призыва, так и уклонения от мобилизации, говорится в исследовании. Самый большой дефицит кадров, как указывают авторы доклада, был зафиксирован на предприятиях легкой промышленности (-70%), в машиностроении (-35%) и на пищевых производствах (-25%).

Предыдущее падение оценок достаточности кадров (-26%) состоялось в феврале этого года. Но тогда авторы доклада связывали его с оптимизмом предприятий относительно выхода из ковидного кризиса.

Одной из наиболее пострадавших от отъезда специалистов за рубеж считается отрасль IT: по июльской оценке вице-премьера Дмитрия Чернышенко, российскому IT-рынку недоставало около 1 млн специалистов. Также серьезный кадровый голод испытывает строительная отрасль: в ноябре Минстрой сообщал, что сектору не хватает около 3 млн работников.

В тех отраслях, где изначально была нехватка работников, мобилизация увеличила ее остроту, считает профессор кафедры управления персоналом и психологии, проректор Финансового университета при правительстве РФ Александр Сафонов. Впрочем, катастрофического дефицита кадров, по его мнению, пока не предвидится: во-первых, в России традиционно на высоком уровне находилась так называемая скрытая безработица. Это ситуация, когда работник формально числится в штате той или иной крупной компании, но фактически является избыточным и сохраняет свою должность по большому счету в рамках социальной ответственности. Сейчас, с уходом западных компаний, скрытая безработица должна была еще вырасти, полагает он: многие организации приостановили производство, но сокращений не проводили. Этот кадровый резерв поможет восполнить дефицит там, где он действительно существует.